Недавно Дмитрий Средин возглавил подразделение по работе с крупными компаниями в Райффайзенбанке. В интервью Finparty он рассказал о своих нынешних задачах, начале финансовой карьеры и объяснил, почему благодаря пятерым детям стал отличным логистом. — Вы окончили Карлтонский университет в Канаде, потом — магистратуру Высшей школы экономики. Обычно бывает наоборот: сначала корочка российского вуза, затем получение дополнительных знаний за границей. Почему у вас сложилось иначе?  — Мои дедушка по маме и отец были дипломатами. Родители работали в Канаде, где я окончил среднюю школу и получил два первых высших образования. Потом встал выбор: остаться или уехать. Жизнь в Канаде казалась мне, двадцатилетнему, скучноватой, а в России тогда все менялось, было динамично и интересно. Я отправился в Москву и поступил в магистратуру ВШЭ, а потом в аспирантуру, где моим научным руководителем был Александр Николаевич Шохин. В 1997 году начал работать трейдером по облигациям в банке «Российский Кредит». Кстати, наше подразделение должно было переехать в это здание, где мы с вами беседуем (офис Райффайзенбанка на Смоленской-Сенной площади — FP). Оно отошло «Российскому Кредиту» в качестве залога, и мы буквально сидели на чемоданах в ожидании переезда. В 1998 году грянул кризис, планы изменились. Интересно, что теперь, спустя столько лет, я работаю именно здесь. — Какие воспоминания у вас остались от того времени, когда вы были трейдером? — Самое яркое — это 17 августа 1998 года, когда случился дефолт. Именно в тот период я получил колоссальный опыт работы в команде в кризисной ситуации. Было интересно наблюдать, как реагируют на происходящее руководители, контрагенты, коллеги. Финансовый рынок в России только формировался: все банкиры были молоды, а многие топ-менеджеры — сильно моложе, чем я сейчас. Забавной была первая реакция наших иностранных контрагентов на переговорах. Представьте, почтенные седовласые мужчины видели перед собой двадцатилетних парней с громкими должностями на визитках, которые говорили о многомиллионных сделках. Правда, через десять минут партнеры понимали, что с нами можно серьезно иметь дело. Я, например, в 21 год возглавлял делегацию банка в США на встрече с представителями Чикагской товарной биржи, где речь шла о взаимодействии с американскими брокерами по торговле фьючерсами на российский рубль. Сегодня молодые люди вряд ли получили бы такую возможность. — До недавнего времени вы отвечали за взаимодействие с крупнейшими клиентами Sberbank CIB. Почему решили перейти в Райффайзенбанк?  — Для дальнейшего профессионального роста мне необходимо было принять новый вызов и выйти из зоны комфорта. Стратегия развития Райффайзенбанка в России мне нравится, и я хочу помочь ее реализовать. Также мне импонирует подход команды и к работе, и к жизни. Здесь царит приятная атмосфера: все улыбаются и максимально открыты друг другу. Несмотря на то что в банке работают амбициозные профессионалы, нет такой, знаете, недоброй конкуренции. Наоборот, чувствуется сильный командный дух у всех — начиная от первого лица и заканчивая операционистом в отделении. За последние три месяца я побывал во многих регионах и понял, что отсутствие искусственной иерархичности, открытость и свобода общения — не наигранный, а искренний посыл, который транслируется сотрудникам по всей стране.  — В этом году в Райффайзенбанке объединились корпоративный и инвестиционно-банковский бизнес. Какие цели стоят перед единой дирекцией CIB?  — Создание объединенного блока открывает нашим клиентам новые возможности в обслуживании. Ведь исторически кредитование считалось одним из основных банковских продуктов для крупных компаний, и конкуренция здесь строилась вокруг стоимости кредита. Сегодня ситуация меняется, потребности клиентов растут. Конкуренция постепенно смещается от кредитования в сторону транзакционного бизнеса. Поэтому важно также предлагать компаниям услуги, которые смогут упростить ведение их повседневной операционной деятельности и позволят эффективно управлять ликвидностью. Уверен, распространение на корпоративное направление инструментов и технологий, выработанных в инвестиционном бизнесе, уже давно научившемся конкурировать без кредитной поддержки, позволит нам достичь поставленных целей и предлагать оптимальное комплексное обслуживание. Так что объединить эти блоки было логичным шагом.  Я как руководитель направления, которое отвечает за работу с крупнейшими компаниями, вижу, что им необходима помощь в решении именно сложных вопросов, комплексных задач. Поставить обслуживание подобных клиентов на поток невозможно, как нельзя и просто предложить унифицированный готовый продукт — почти всегда нужны уникальные решения. Такой подход предполагает координацию внутри банка всех продуктовых специалистов с клиентским подразделением. — Все последние годы российский финансовый рынок лихорадит. Что позволяет банку чувствовать себя уверенно в это непростое время?  — В Райффайзенбанке очень четко выстроены рабочие процессы. Кредитная политика и система управления рисками понятны и прозрачны как в розничном, так и в корпоративном блоках. Это позволяет нам твердо стоять на ногах и быть спокойными за средства своих вкладчиков. Неслучайно АКРА присвоило нашему банку наивысший рейтинг «AAA».  — В чем специфика работы банкира, который общается с представителями крупного бизнеса? Многое ли зависит от того, какую отрасль представляет партнер?  — Взаимодействие с клиентами — это в первую очередь отношения с людьми, принимающими решения. Каждого, с кем я веду переговоры, воспринимаю как личность, и неважно, представляет он автомобильную, нефтяную или IT-компанию. Фраза «знай своего клиента» в данном случае всегда актуальна. Мы обязаны детально изучать и понимать бизнес партнеров. Важно разбираться не только в тонкостях их профессиональной деятельности, но и в том, чем они интересуются.   — Когда отказываете людям в кредите, что говорите?   — Правду. Клиенты — профессионалы, они понимают логику бизнеса банка, а мы заранее предупреждаем о рисках и возможных развилках в принятии решения. Когда оно не в пользу компании, мы объясняем причину и обсуждаем, что предпринять, чтобы исход был иным. — В банковском бизнесе есть место для творчества?  — Конечно, в моей работе все можно назвать творчеством, будь то переговоры с клиентом или взаимодействие с другими подразделениями внутри банка. Творческий подход заключается в том, чтобы найти такие решения, которые будут выгодными для всех сторон. Если все делать по шаблону или скрипту, то в нашей сфере успеха не добиться. Также творчество — критически важный элемент при определении стратегического вектора развития бизнеса. — Зачастую топ-менеджеры уделяют работе очень много времени. Вы тоже подвержены этому?  — Я трудоголик. Работа — важная часть моей жизни, которая приносит удовольствие. Что касается супруги, то она относится к моей занятости с пониманием. Но и я стараюсь находить баланс между личным и рабочим временем. Кажется, получается.     Дмитрий Средин с супругой Екатериной Чернявской — Как проводите выходные?  — Стараюсь с семьей. Каждые майские праздники вот уже пять лет большой компанией друзей мы отправляемся в мотопутешествие по разным странам. Это помогает отвлечься, перезагрузиться. Так вышло, что меня и друзей среди прочего объединяет любовь к мотоциклам Harley-Davidson. На них мы уже объездили почти всю Европу, один раз проехались по западному побережью США, а следующую поездку планируем по восточному.      — Был ли в вашей жизни человек, который определил ваш путь, карьеру?  — Как говорится, не сотвори себе кумира. У меня его нет и никогда не было. Если же говорить о том, кто больше всего на меня повлиял, то это мой папа (Василий Средин, специальный представитель президента России по Ближнему Востоку и замминистра иностранных дел в 1998—2001 годах — FP). Он был известным дипломатом, вел сложные переговоры с лидерами других государств, такими как Ясир Арафат и Башар Асад, но большую часть жизни посвятил Северной Америке. В детстве и юности папа давал читать тексты своих выступлений и материалы для пресс-конференций. Зачем он это делал, я тогда не до конца понимал, но был рад — так я чувствовал причастность к тому, чем он занимается. Я читал, спрашивал, комментировал. Сейчас осознаю, что таким образом он многому меня научил. Все это повлияло на то, как я говорю, пишу, думаю. Это был фундамент, который во многом сформировал мою личность.    Дмитрий Средин c сыном Василием Срединым (ЦСКА) — Расскажите, какой вы отец, только честно.  — Вопрос риторический. Определение «хороший» или «плохой» не зависит от того, сколько времени ты бываешь с ребенком. Можно просидеть с ним полдня, но не привнести в его жизнь ничего полезного. Главное — в качестве проведенного вместе времени, а не в количестве. Детей у меня пятеро, все разного возраста. Старшая дочь учится в Европе. Вторая занимается искусством и дизайном, много времени посвящает урокам рисования. Сын с пяти лет игрок детско-юношеской школы ЦСКА, недавно приглашен в состав сборной Москвы по хоккею. Четырехлетняя дочь учит китайский, ходит на танцы и поет. Это у нее в маму — оперную певицу. Младший сын еще совсем маленький.  Благодаря детям я стал отличным логистом, потому что параллельно с выдачей кредитов еще разруливаю разные домашние ситуации, чтобы все успели в свои кружки и секции, ничего не забыли. Приобретенные навыки помогают и в работе — держат мозг в тонусе.    Фото: Надя Дьякова, личный архив ООО «Информационное агентство Банки.ру»

Кабинет заместителя председателя правления Абсолют Банка скорее напоминает дорогой бутик, нежели офис топ-менеджера, да и сама Наталья будто бы сошла со страниц глянца. Но в процессе разговора становится ясно, что за всем этим красивым антуражем скрываются душа стартапера, отличная интуиция и деловая хватка.  — Судя по тому, что вы с нуля запускали направление private banking в Сведбанке, Бинбанке, «КИТ Финансе», а затем в Абсолют Банке, — по призванию вы стартапер. Как живется в режиме постоянного цейтнота? — Да, все эти проекты — моя гордость. Признаться, очень приятно понимать, что ты причастна к их созданию. Вообще стартапером быть сложно, не каждому это удается. Помимо сильного желания создать что-то новое, нужно еще собрать команду, которая сможет реализовать все твои идеи. Мне повезло в этом плане: люди, с которыми я работаю, со мной уже давно, я могу на них положиться. Но чтобы проект взлетел, я сначала должна сама поверить в него и вдохновиться идеей, а потом уже передать это чувство сотрудникам. Тогда у всех загораются глаза, дело движется в нужном направлении.  — Откуда силы берете? Вот просыпаетесь утром, за окном беспросветный ноябрь, солнце распрощалось с нами до весны. Как заставить себя идти вдохновлять других? — Энергии, слава богу, у меня предостаточно. Может, подзарядилась ей в своем сибирском детстве. У нас солнца было много — с утра до вечера, в любое время года. Так что, если бы и в Москве была такая погода, как там, я бы вообще не останавливалась. А если серьезно, то силы я черпаю, как ни странно, в самой работе. Как белка в колесе кручусь и вырабатываю хоть не электроэнергию, но драйв точно. Чем больше задач, чем интереснее и сложнее проект, тем больше у меня желания что-то делать. — И неудачи не выбивают из колеи? Наверняка, они у вас были. — Конечно, были, как у всех. Но именно они — та платформа, на которой строится успех. Я не верю в поговорку, что только дураки учатся на своих ошибках, а умные — на чужих. У меня не было бы таких результатов, если бы в моей жизни не случались… пусть не падения, но трудности и преграды точно. Этот опыт помогает идти дальше, развивает интуицию. — То есть хорошая интуиция — результат накопленного опыта? — Именно. Мы ведь не гадаем на кофейной гуще: получится — не получится. Мы анализируем ситуацию, предыдущий опыт. Что касается непосредственно решений, то я принимаю их всегда по-разному: иногда просто беру листок бумаги, на котором пишу все плюсы и минусы после брейнсторминга с командой. Надо понять, когда ситуации просто необходимо дать время выстояться, и она разрешается сама собой. А бывает, что просыпаюсь утром с уже готовым решением в голове. — Последний ваш проект «Абсолют Частный Банк» стартовал в 2014 году, когда у других финансовых организаций развитие направления private banking уже шло полным ходом. Были опасения, что не получится? — Да, мы зашли на этот рынок последними. И сложно было доказать акционеру, прежде всего в цифрах, что мы сможем быть успешными. Еще больше возникало опасений, когда мы в 2015 году пошли в регионы, открыли там 13 отделений. Кто-то даже крутил у виска, говорил: «Ребята, вы куда? Все остановились, и вы притормозите». Сейчас уже понятно, что все было не зря. Конечно, мы делали серьезный премаркетинг, смотрели на клиентскую базу, думали над тем, что может предложить Абсолют Банк своим клиентам в каждом из регионов. — Прошлый ваш опыт помогал или мешал? — Самый важный вывод, к которому я пришла, запуская свои стартапы: никогда не нужно создавать копию какой-то модели бизнеса, даже успешной. Поначалу кажется, что если предыдущий проект сложился, то достаточно перенести его в новую компанию, начиная от идеи и заканчивая содержанием презентаций, — и тебя ждет неминуемая победа. Ничего подобного. Этот прием не работает.  Каждый раз все по-новому: абсолютно другая жизнь, другие подходы к бизнесу, к клиентам. И именно от последних зависят продуктовая линейка, каналы продвижения. Поэтому, прежде чем начать выстраивать и развивать бизнес, мы много общались в регионах с теми, кто пользуется услугами private banking. — Отличаются столичные клиенты от региональных? — Практически нет. Есть какие-то нюансы, но по большому счету даже инвестиционные продукты, которые, казалось бы, должны быть сложными для людей с периферии, воспринимаются ими на ура. И потом не надо забывать, что у таких клиентов есть тесная связь с Москвой. Здесь у них, как правило, часть бизнеса, представительства. — Чем именно «Абсолют Частный Банк» привлекает клиентов? — Думаю, что прежде всего отношением. У всех банков плюс-минус одинаковые условия, и я понимаю, как человеку сложно определиться, кому доверить свой капитал. Особенно после всего того, что в последнее время происходит на банковском рынке. С людьми необходимо встречаться, уделять им время, и я всегда лично общаюсь с ключевыми клиентами. Даже свой кабинет я сделала не похожим на офисный, чтобы людям было здесь комфортно, чтобы можно было поговорить и о финансовом планировании, и о жизни. Знаете, очень показательно, когда не только ты помнишь дни рождения своих клиентов, но и они твой. Это признак продолжительного сотрудничества и доверия. Когда банки начали массово уходить с рынка, многие клиенты находились в напряжении, замешательстве. И я ездила по регионам, рассказывала им о ситуации в нашем банке, делилась планами, стратегией. Такое искреннее и доверительное отношение ценится особо.   — Вы устраиваете для клиентов какие-то мероприятия, где они могут в неформальной обстановке познакомиться, пообщаться? —  Да, раз в год мы проводим большой ивент, на котором можем встретиться все вместе, отдохнуть, поговорить. Но во всем должна быть мера. Москва перенасыщена различными мероприятиями, особенно в ноябре — декабре, и люди начинают очень внимательно выбирать, куда пойти. Так что нужно или делать что-то из разряда «вау!», или не делать вообще. Также у нас запланирован ряд бизнес-завтраков, посвященных инвестиционной теме. Она сейчас многим интересна, и клиенты откликаются на такие приглашения с удовольствием. — Люди стали смелее в плане инвестиций? — Да, однозначно. Но процесс происходит не быстро, потому что консервативным клиентам, которые всегда сидели в депозитах, сложно решиться на непривычный для них инвестиционный продукт. И наша отличительная черта в том, что мы даем людям время и возможность попробовать новое, консультируем, помогаем выбрать инструмент, стратегию с учетом аппетита к риску. — Сейчас настало то время, когда рулить крупным бизнесом в семьях начинает второе поколение. Чем молодые люди отличаются от своих родителей? — Как правило, все они с очень хорошим образованием, чаще всего западным. В отличие от наших клиентов возраста «55 плюс», их дети с головой ушли в цифровые технологии, в онлайн, им не очень интересно приходить в офис банка. Все свои финансовые вопросы они решают при помощи телефона. — Они более рисковые, чем родители? — На мой взгляд, они скорее заинтересованы в нестандартных банковских продуктах, в основном инвестиционных, иногда мне кажется, что их смелость зашкаливает. Второе поколение проще относится к деньгам. Мне интересно за ними наблюдать, любопытно, как они планируют распоряжаться своим капиталом дальше. — А вы помните, как заработали свои первые деньги? — Конечно. В 18 лет устроилась на должность помощника управляющего в Омский филиал Инкомбанка, параллельно училась в институте. Хорошее знание английского поспособствовало тому, что меня пригласили в Москву, в подразделение, которое отвечало за прямые инвестиции. И началась моя карьера в столице. — То, что вы красивая женщина, — скорее козырь в бизнесе или препятствие? — Вы знаете, я еще не встречала такого клиента или партнера, которому неприятно было бы общаться с привлекательной женщиной. — Общаться — одно, решать деловые вопросы — немного другое. — Поверьте, уже через 10 минут любых бизнес-переговоров все становится на свои места. «Одежка», по которой тебя встречали, перестает быть важной. На первое место выходит тот актив, который у тебя в голове, — опыт, знания, результаты. — У вас восьмилетний сын. Вы как-то его финансово образовываете? — Я считаю, что у ребенка должно быть счастливое детство. Каким оно было у меня. Я не хочу специально навязывать ему какие-то мысли, идеи из взрослой жизни. Воспитание ребенка, в том числе и финансовое, — это же не поучения и нотации. Это пример родителей: как они себя ведут, как относятся друг к другу, к работе, деньгам. У Севы есть карманные деньги, которые он копит. Правда, не знает пока, на что, но если нужно, то он всегда готов их куда-то вложить, даже ими поделиться. Он знает ценность деньгам, видит, сколько работают его родители, и понимает, что мы это делаем и ради него, чтобы обеспечить ему надежное будущее. Хотя, что говорить, мамы ему иногда не хватает. Однажды он готов был расстаться со своей наличностью, чтобы «выкупить» у меня рабочий день. И я иногда устраиваю себе такие выходные, особенно в его каникулы. Беру корпоративный день и провожу его с сыном. — Ваш образ продуман до мелочей. Сами формируете гардероб или прибегаете к помощи стилиста? — Услугами стилистов я не пользуюсь и, честно говоря, меньше всего уделяю времени на продумывание своего образа. Да, когда прихожу вечером домой и прокручиваю в голове планы на следующий день, то примерно понимаю, как мне нужно будет выглядеть завтра. Иногда мне необходимо быть в строгой одежде, иногда могу себе позволить разбавить ее яркими аксессуарами, к которым питаю слабость. — Любите шопинг? — У меня абсолютно нет времени ходить по магазинам. Есть люди, которые, зная мои размеры, привозят вещи в офис, и я покупаю то, что подошло. Предпочитаю классические люксовые бренды. Если ты находишься на высокой позиции, то это накладывает отпечаток на всю твою жизнь, в том числе и на дресс-код, поведение. Ты всегда на виду и должен это осознавать. Есть правила игры, и чем выше поднимаешься, тем они жестче. — Какие еще женские радости остаются… Спа-салон? — Я занимаюсь спортом, но не уверена, что это радость. Часто после трудного и долгого рабочего дня буквально тащу себя в зал, стараясь не обращать внимания на коварный организм, у которого от нежелания тренироваться сразу что-то заболевает. Но чудес-то не бывает. Если я хочу быть в форме, то должна следить за питанием и ходить в спортзал. Конечно, есть хорошая генетика, но законов гравитации тоже никто не отменял. Так что надо себя заставлять.  —  А как обстоят дела с едой? —  Вот тут мне просто очень повезло — я не люблю сладкое. И в принципе к еде отношусь утилитарно: она должна быть полезной и поступать в мой организм несколько раз в день небольшими порциями. У меня всегда было так, не пришлось специально как-то перестраиваться. — Ваш муж Роман Капинос тоже банкир, зампред правления МСП Банка. Как уживаются дома люди одной профессии? — Прекрасно уживаются. Для меня муж — прежде всего друг, партнер. Мы всегда можем обсудить важные для нас обоих вещи, посоветоваться. Тем более что он юрист, его советы очень ценны. — Не устаете от банковских тем, которые настигают еще и дома? — Это не так часто случается. Я вообще стараюсь дома забывать о делах, уделять максимум времени ребенку. Он для меня — самая большая радость моей жизни, мое вдохновение. Когда я его вижу по вечерам, то забываю обо всем. Муж чаще «приносит» работу домой, чем я. Переваривает информацию, поступившую за день, иногда советуется.   — Вы оба еще к тому же топ-менеджеры. Получается, что дома встречаются не только два банкира, но и два начальника… — И это тоже прекрасно. Сложнее бы было, занимай кто-то из нас более низкую должность. Муж понимает все нюансы моего бизнеса, я — его. У нас никогда не возникает вопросов, претензий друг к другу. — Я читала, что вы коллекционируете редкие ароматы. — Да, это мое хобби. Я очень чувствительна к запахам, люблю интересные, да и вообще все красивое. Я в принципе по жизни окружаю себя вещами, которые мне приятны и радуют глаз. В моей повседневной жесткой бизнес-среде остается очень мало времени для созерцания прекрасного. — Есть какой-то особый аромат? — Да, и его ценность совершенно не зависит от стоимости. Это скорее эмоции, приятные воспоминания. Когда я была маленькой, маме откуда-то привезли в подарок аромат Climat от Lancome. Причем тогда мне этот запах казался ужасным, ничуть не нравился. Но со временем я стала по нему скучать, потому что он был связан со счастливыми временами. Я нашла аромат именно тех лет в потрепанной коробочке и наношу его по каким-то особенным для меня случаям. — Судя по обилию книг у вас в офисе, это еще одна ваша страсть. Вот и на столе лежит биография Генри Форда… — Да, я буквально в эти выходные забегала в книжный, чтобы купить ее. Мне интересна личность Форда, хотела узнать о нем больше. У меня в кабинете действительно много книг, и если выпадает свободные полчаса, можно налить кофе и что-то почитать. К примеру, о Льве Баксте. Я ходила на его выставку, где рассказывали о жизни художника, его творчестве. Но все самое интересное в экскурсию не вместишь, поэтому я купила в музее книгу и с удовольствием ее изучаю. Жаль, что времени на чтение остается очень мало, только вот так — урывками или в отпуске. Я уже купила себе на зимние каникулы несколько книг, и теперь нахожусь в предвкушении новых открытий.   Фото: Надя Дьякова ООО «Информационное агентство Банки.ру»

Случается, что люди меняют сферу деятельности, но Екатерина Курашева совершила необычную трансформацию. Она отказалась от карьеры столичного банковского пиарщика, чтобы стать заместителем министра в правительстве Чеченской Республики. Finparty уже писал об удивительной истории, когда Екатерина задала в «Инстаграме» вопрос Рамзану Кадырову по поводу освещения ситуации в республике и в ответ получила сначала приглашение приехать и все посмотреть самой, а затем и предложение о работе.  Прошло почти пять лет. Екатерина по-прежнему живет в Чечне, успешно трудится на посту заместителя министра по национальной политике, внешним связям, печати и информации. Носит платок и длинную юбку, что делает ее похожей на восточную принцессу. Активна в «Фейсбуке» и «Инстаграме», контактна, открыта и сразу согласилась на новое интервью. — Чем вы занимаетесь на своем посту?  — У министерства несколько направлений работы: национальные отношения и связи республики на межрегиональном уровне, информационная политика и республиканские СМИ. Первый указ, который Рамзан Кадыров подписал, вступив в должность главы Чечни в 2007 году, был о равенстве всех национальностей. Здесь живут не только чеченцы и русские. Кумыки, ногайцы, ингуши, татары, турки-месхетинцы и так далее — в общей сложности более десятка народов. Наша задача — обеспечивать создание благоприятных, равных для всех условий в любой сфере жизни.   На встрече с казачьей молодежью в станице Червленная — В соцсетях есть фотографии ваших поездок в казачьи станицы... — Да, это тоже часть каждодневной работы, которую мы ведем. Уже стали традиционными несколько фестивалей и форумов, куда мы приглашаем представителей других регионов. Один из них — казачий, называется «От Терека до Дона». А самый крупный — фестиваль дружбы народов, проходящий в День народного единства 4 ноября. Его участники представляют свою культуру, ремесла, кухню.  — Прекрасная незамужняя блондинка, замминистра. Как вы чувствуете себя в среде, где мужчины — по природе своей воинственные горцы и всегда главенствуют, где принято многоженство, а удел женщины — быть только женой и матерью? — Мне кажется, вы сейчас пересказываете сюжет какого-то фильма ужасов: хрупкая белая женщина оказалась одна в джунглях среди диких зверей… Среда, в которой я живу и работаю, вполне дружелюбная и цивилизованная, я в ней чувствую себя прекрасно.   Рабочая встреча в кабинете — Тем не менее известны примеры, когда женщин, которые были без платка, оскорбляли. — Я повязала платок после двух лет работы в Чечне. За то время, пока я его не носила, здесь не только ни разу меня не оскорбили, но и никогда не проявляли ко мне неуважение. Вы уверены, что «примеры», о которых вы говорите, были связаны с отсутствием платка на головах у «потерпевших», а не с их поведением? — В СМИ появлялась информация о нападениях на женщин без платка в центре Грозного. Разве такого не бывает? — Где и когда это было? Откуда информация?! Это принципиально важно, так как в отношении Чечни стереотипы зачастую преобладают над объективностью. Чеченские женщины работают и строят карьеру, как и в любом другом регионе. Но здесь не размыты понятия традиционных ценностей. У женщины в обществе — женская роль, у мужчины — мужская. И хвала Всевышнему, что это сохранилось. Возвращаясь к теме платка, могу сказать, что сначала я его не носила, потому что не понимала его смысла. У меня характер такой: не могу ничего делать по принуждению. Если бы ношение платка было обязательным условием, вряд ли я приняла приглашение работать в Чечне. Очень благодарна, что никто не навязывал мне этот шаг, я доросла до него сама.  По мере погружения в культуру региона, в размышления о собственных корнях приходило понимание, что скромность женщины существует не только в кавказской традиции, и у меня зрело это решение. Я шла к нему долго и приняла по собственной воле. Безусловно, повлияла среда, но началось это не здесь и не сейчас, а значительно раньше.    — Я знаю, что вы сами управляете автомобилем и что у вас нет охраны... — Да, я за рулем. И меня никто не охраняет, нет необходимости. Чеченская Республика — самый безопасный регион в России. Это не моя выдумка, можете посмотреть любые опросы, статистику. От кого меня охранять? Есть стереотипы, а есть реальная картина. Долгое время средствами массовой информации формировалось негативное отношение к региону. И моя первая (ознакомительная) поездка была связана с тем, что, довольно долго проработав со СМИ, я хотела составить мнение на основе собственных впечатлений. Посмотрите, в выходные Грозный превращается в туристический центр. В последние годы в Чечню приезжают десятки тысяч туристов. Их и в будни много, но в выходные (а я живу в центре города) гостей больше, чем грозненцев, многие из которых на день-два отправляются к своим старшим в села. В республике безопасно, это единственная точка в мире, где реально побежден терроризм. Здесь нет преступности, воровство считается тяжким грехом. Можно оставить на улице машину с ключами и даже открытой — ее никто не тронет, ничего не возьмет. Это культура народа.    С ректором Чеченского государственного педагогического университета Хож-Ахмедом Халадовым  — Если решите выйти замуж в Чечне, будет сватовство по национальным обычаям или по-европейски договоритесь и пойдете в ЗАГС? — Чеченские традиции брака сильно отличаются от русских. Но много ли вы знаете своих друзей, которые сватались и играли свадьбу по обычаям русского народа? Гадать, как это будет у меня, не имеет смысла. Как и рассуждать, могу ли я выйти замуж за чеченца. Я выйду замуж за мужчину. Единственное, что могу сказать точно, — это будет мусульманин, потому что сама я приняла ислам. Обещаю, что, когда приду к замужеству, обязательно расскажу, как все было. — О, тогда мы возьмем у вас еще одно интервью! Скажите, почему вы приняли ислам? — Потому что нет бога, кроме Аллаха. — Вы еще в Москве думали об этом шаге? — О принятии ислама не думала, но интерес был — Коран я впервые взяла в руки в 2011 году (за два года до переезда в Чечню — FP). — Похоже, ваша фамилия тюркского происхождения. Вы изучали свои корни?   — Мои предки по линии отца — из Смоленской области, и тюркское происхождение нашей фамилии маловероятно. Этот момент для меня очень интересен, я знаю свою семью до прадеда. Где он жил, чем занимался, кем был. Но сведений о том, как семья оказалась именно на Смоленщине, у меня нет, во всяком случае пока. Наверное, можно поднять архивы. Во всяком случае, пока я не достигла того знания своих корней, какого мне хотелось бы. — Что вы считаете своим основным достижением? — То, что я в жизни крепко стою на ногах.    — Это значит, что вам не страшны изменения? Если команда сменится, что будете делать? — Работать. Я являюсь государственным гражданским служащим и предполагаю продолжать службу на благо отечества. Основной девиз — «Служу России!» — А если придет новый министр? — Здесь не принято менять команду, когда приходит новый руководитель. Не так, как в коммерческих структурах. Нет страха, что всех однажды попросят уйти. Это государственная служба и общие задачи, которые ставит глава республики. И команда здесь одна — команда КРА (Кадырова Рамзана Ахматовича — FP). Что касается меня, то, как видите, я занимаю ту же должность, на которую была приглашена. Полагаю, это означает, что я справляюсь с задачами.      Екатерина Курашева, председатель парламента Чеченской Республики Магомед Даудов, министр Джамбулат Умаров — Вы хотели бы пригласить к себе на работу бывших коллег из банковской сферы? — Если возникнет потребность, буду рада рассмотреть такую возможность. — Есть ли у вас миссия? — У всякого человека есть важное, высокое предназначение. А какое именно — ведомо только Всевышнему. — Как близкие и друзья восприняли ваше решение переехать в Чечню? — По-разному, и тут сказалось именно наличие стереотипов. Кое-кто отнесся к этому решению очень настороженно, но большинство друзей и родных приняли мой выбор с уважением. Время все расставляет по местам. Может быть, поначалу кто-то думал, что я ищу приключений, быстро наиграюсь и уеду. У меня же за прошедшие годы лишь окрепла любовь к республике и желание жить здесь постоянно. Это мое внутреннее ощущение. Мама и папа, мои чудесные родители, поддержали меня сразу. Если бы не их благословение, ничего бы не было. Созваниваемся два-три раза на дню, просто чтобы сказать друг другу добрые, ласковые слова. Хочу, чтобы они переехали ко мне, здесь им будет хорошо: чистый воздух и незыблемые традиции уважения к старшим — это в Москве дефицит.   Родители Екатерины — Какие самые любимые места для прогулок?  — Выезжаю из Грозного — и уже в 40—50 километрах от города начинаются горы. Они сами по себе очень разнообразны. Есть прекрасное место Кезеной-Ам, самое высокогорное озеро на Северном Кавказе. Невероятной красоты. Веденский, Итум-Калинский, Шатойский, Ножай-Юртовский районы... Они все разные, что-то выделить сложно. Могу сказать только, что присутствие гор рядом дает потрясающий заряд — это отдых, это свежий воздух. При любой возможности туда стремлюсь. И поскольку работа занимает много времени — большая радость, когда ко мне приезжают гости. Тут как гостеприимная хозяйка обязательно везу их в горы.   — Часто приезжают друзья? — Как минимум раз в месяц. Есть друзья, которые вот уже почти пять лет приезжают регулярно — на длинные праздники и даже просто на выходные. — Сами выезжаете за границу?  — Конечно. Рабочие командировки у меня в пределах России, а когда отдыхаю — да, иногда бываю за рубежом. При этом половина моего отпуска проходит в Москве в общении с родными и близкими. Но, честно говоря, переезд в Чеченскую Республику послужил для меня открытием России как земли, которую можно узнавать бесконечно и постоянно ею наслаждаться. Она огромна, она разнообразна. Я очень хочу поехать на Камчатку, хочу увидеть Байкал. Можно постоянно находить что-то новое, не покидая пределы нашей родины.   ООО «Информационное агентство Банки.ру»

11 ноября в конгресс-центре технополиса «Москва» пройдет Семейный финансовый фестиваль. В преддверии этого события мы побеседовали с координатором проекта Минфина РФ по повышению финансовой грамотности населения Анной Зеленцовой. — В сентябре правительство приняло важный документ — стратегию повышения финансовой грамотности в России на 2017—2023 годы. Что это даст обычным гражданам?  — Финансовая грамотность может помочь оптимизировать бюджет людям с низким и средним уровнями дохода. К сожалению, многим россиянам известно, как стремительно падает качество их жизни, если семья, к примеру, не смогла грамотно распределить кредитную нагрузку. Люди массово берут новые займы, чтобы выполнить обязательства по прошлым, порой еще больше загоняя себя в угол. Умение планировать и управлять своими финансами, даже просто записывать доходы и расходы, уже позволяет сберечь до 30% семейного бюджета. Финансовая грамотность также помогает не стать жертвой финансовых пирамид, мошенников, не попасть в долговую ловушку. И конечно, начинать просвещение нужно как можно раньше, чтобы у детей формировалось правильное отношение к деньгам.  — Как государство работает в этом направлении с подрастающим поколением? — В рамках проекта Минфина России уже подготовлены и прошли тестирование в регионах учебные пособия и программы для школьников со 2-го по 11-й классы. Материалы красочные, интересные, они получили высокую оценку и педагогов, и родителей. Многие дети говорят, что теперь это их любимый урок. С нынешнего учебного года в школьную программу нескольких регионов занятия по финансовой грамотности введены на постоянной основе. И любое учебное заведение может также включить эти уроки как факультатив. Все материалы доступны на сайте Минфина России. — А с малышами, которые еще не пошли в школу, тоже стоит говорить о деньгах? — У нас есть и экспериментальные программы для детских садов. Мы придерживаемся позиции, что чем раньше начать этот процесс, тем лучше, потому что привычки и паттерны поведения формируются в раннем возрасте. Естественно, все должно происходить в игровой форме, так, чтобы детям было интересно и весело.     — Расскажите подробнее о предстоящем Семейном финансовом фестивале. — Он закроет Всероссийскую неделю сбережений — 2017, которая проводится Минфином России. От других мероприятий фестиваль отличает как раз то, что его участниками могут стать не только взрослые, но и дети — для них подготовлена большая программа. Площадка мероприятия будет представлять собой «город», где каждый посетитель найдет себе занятие по душе: сможет принять участие в ярмарке, посмотреть спектакль на тему финансовой грамотности, побывать на мастер-классах и так далее. Кстати, товары на ярмарке можно купить за игровую фестивальную валюту, которая будет выдаваться гостям. Важной деталью с точки зрения финансового образования является то, что будет возможность приумножить свой стартовый капитал, посещая различные площадки. То есть ребенок сможет попробовать лично распорядиться теми «деньгами», которые он же сам и «заработал». А для взрослых пройдет множество полезных практических лекций, консультаций на актуальные финансовые темы: как не попасть в финансовые ловушки, как начать сберегать и защитить свои права потребителя. Таким образом, каждый член семьи найдет что-то интересное и проведет субботний день с пользой.    Елена Ищеева (Банки.ру, Finparty) — Работа по финансовому просвещению молодежи уже дает какие-то результаты? — Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) проводила международное сравнительное исследование уровня финансовой грамотности 15-летних школьников. По его результатам российские подростки за последние три года поднялись с десятого на четвертое место в рейтинге, обогнав своих сверстников из Нидерландов, Австралии и других стран, которые занимаются подобными программами гораздо дольше нас. Здесь есть большая заслуга той работы, которую мы ведем в школах, а также растущего интереса к финансовой грамотности в обществе, в семьях. Но я уверена, что это не предел и не повод останавливаться на достигнутом.     

Исполнительный директор Первой горнорудной компании, лауреат рейтинга «Топ-1000 российских менеджеров» рассказал Finparty о работе в условиях Арктики, главных качествах управленца и о том, как совершить несколько кругосветок за считаные секунды.   — «Коммерсант» второй год включает вас в десятку лучших руководителей высшего звена в сфере металлургии и горнодобывающей промышленности. Это своеобразный «Оскар» среди управленцев. Как вы относитесь к подобным рейтингам и что для вас значит признание ваших профессиональных качеств? — Конечно, мне приятно. Я считаю, что это признание — заслуга Первой горнорудной компании. Я действительно ее люблю и горжусь, что участвую в ее становлении. — Много было поздравлений? — Немного. В основном от коллег и друзей — участников рейтинга из других сфер деятельности. Ну и от тех, кто случайно увидел знакомую фамилию в газете. — Расскажите, чем занимается компания. — Мы осваиваем арктические недра. Например, Павловское месторождение на острове Южный — одно из крупнейших в нашей стране по запасам цинка и свинца. Прошли этап геологоразведки, сейчас приступили к проектированию горнодобывающего предприятия и портовой инфраструктуры.  — Зачем идти в арктические льды, если есть вероятность найти что-то поближе и извлекать полезные ископаемые в более благоприятных условиях? — Россия прирастает Арктикой — это невероятно большой тренд, в котором будет развиваться государство. А мы как недропользователь создаем точку роста в этом регионе. По сути, мы один из драйверов экономического освоения российской Арктики. Предпринимаем усилия, чтобы наш проект был жизнеспособным в суровых погодных условиях. Сюда нужно идти сообща, искать всевозможные синергии и вместе системно решать задачи по снятию инфраструктурных ограничений, взятию и поддержанию темпов развития. Это то место, где сходятся интересы как бизнеса, так и власти. — И насколько успешной может быть добыча в Арктике? — Вы знаете, мы располагаем хорошим активом. У него есть преимущества: это компактное месторождение, находящееся относительно близко к потребителям, с минимальным количеством вскрыши (пустой породы — FP), с понятной технологией обогащения руд. Нам также дует попутный экономический ветер: цены на цинк, который даст более 80% выручки от проекта, обновили максимум. После многолетнего периода падения рынки промышленных металлов восстанавливаются. Минус у нашего арктического проекта один — отсутствие какой-либо инфраструктуры, но этот вопрос, я надеюсь, со временем мы решим.   — Как вы там работаете без инфраструктуры? В чем основные сложности? — Нужно наладить в вечной мерзлоте комфортную для работы среду, выстроить логистику. Пожалуй, это и есть главные сложности.  — Расскажите подробнее о схеме работы. — В марте мы забрасываем арктический горнорудный десант и вывозим в октябре. Доставляем людей по воздуху на самолетах и вертолетах, оборудование — судном. Выгрузка буровых, бульдозеров и другой крупной техники происходит на рейде — в нескольких километрах от берега на специальных плотах. Топливо прокачиваем по двухкилометровой шланголинии из нефтеналивных судов в специальные «грелки» на берегу... Один из моих менторов мне однажды сказал: «Powerpoint-менеджмент когда-нибудь заведет тебя в тупик». Мне эти слова запали в душу, и я всегда стараюсь прожить «от и до» важные процессы, которые происходят в компании. Необходимо чувствовать почву под ногами. Вот, например, в прошлом году чуть меньше недели добирался из Архангельска на участок работ на Новой Земле. Вылетел в среду, прилетел в понедельник. — Почему так долго? — Не было погоды. Работа в Арктике покруче agile. Изменения погодных условий молниеносны, и они диктуют новые требования и ограничения в производственной программе, которую надо выполнить в сжатые сроки. В нашем деле самое главное — это управлять рисками. Не всегда все можно учесть, но мы делаем все, на что способны. — Как давно вы в компании? — С 2013 года. — За это время арктические пейзажи наверняка вам стали если не родными, то близкими. И все-таки, что вам больше по душе: уютный пляж на море или северные территории? Как вы обычно проводите отпуск? — Формат «на лежаке с книжкой» не для меня. Мне нужно постоянно быть в движении. Несколько лет назад туристом ходил на ледоколе на Северный полюс, побывал на островах архипелага Земля Франца-Иосифа и после этого влюбился в Арктику. Надо еще «птичку поставить» напротив Шпицбергена. Я не люблю жару, поэтому отпуск в горах — самый лучший вариант. Со школы катаюсь на сноуборде. Очень нравится ездить по Европе на автомобиле, при этом не бронируя отели заранее. — А как же теплые страны и море? Там тоже есть различные активности: серфинг, вейкбординг… — Да, море люблю, конечно… Не так давно получил права шкипера, но пока никак не получается сходить капитаном на яхте по хорошему, долгому такому маршруту. Нет времени. В этом году путешествовал у островов Искья и Капри в Неаполитанском заливе в Италии, но это не то. Интересно брать чартер на неделю, вот действительно приключение. Серфинг не пробовал. А вот вейкбординг летом недалеко от Москвы очень даже освежает. — Вспомните самое яркое впечатление от Северного полюса. — Поражает мысль, что можно кинуть GPS под ноги в тот момент, когда загораются координаты 90 градусов северной широты, и совершить несколько кругосветок за считаные секунды. Ну и купание в отрицательных температурах тоже оставляет неизгладимые воспоминания, куда без этого. — Вы один там плавали среди льдов? — Нашлось девять моржей из 100 туристов.  — Недавно в одном из интервью вы назвали критическое мышление одним из самых востребованных менеджерских качеств. Вы сказали, что управленец должен ставить под сомнение собственные взгляды, мнения других и даже догмы. Вы доверяете себе? — Не всегда, и считаю, что это хорошо. Сегодня мы находимся в мире постоянных изменений, автоматизации, диджитализации, big data и прочих проявлений цифровой революции. Чтобы быть открытым этим изменениям и чувствовать их на кончиках пальцев, надо постоянно задавать вопросы, желательно по несколько раз. Многих это раздражает. Но дело в том, что мы сейчас все живем в ситуации неизвестности. Если раньше решения принимались на основании фактов, прошлого опыта, то теперь любая задачка может оказаться совершенно новой. Под нее необходимо быстро собрать ресурсы и разработать уникальное решение.  Вы знаете, нам уже пора научиться отличать критическое мышление, которое ставит целью познание объективной истины, от бытового критицизма и «критики ради критики», которые стоят немногого. К сожалению, на практике не всегда между ними проводится грань. В итоге люди и компании становятся заложниками логических ошибок — следствия слабых аргументов. Они зачастую поддерживают что-либо лишь потому, что многие считают это верным, а «большинство ошибаться не может». Такой подход не соответствует миру постоянных изменений, с ним достаточно быстро можно оказаться отстающими. — Какие еще качества менеджера вы считаете важными? — Их много. Пожалуй, мой второй приоритет — это self-driven. Как акулы не могут жить без движения, так и люди, обладающие этим качеством, постоянно испытывают жажду развития и движения вперед. Такие фанатичные мотиваторы. Я люблю иметь с ними дело, потому что они всегда работают над выходом из проблемы, а не занимаются ее изучением, перекладывая решение на кого-то другого. Черт возьми, ты же не научно-исследовательский институт! Даже если все предложенные решения отклоняются, у self-driven-людей найдутся силы и желание подняться еще выше над проблемой и придумать новый вариант или несколько.  — Три главных урока, которые вы получили в своей профессиональной жизни... — Первый: выбирая между «делать» и «не делать», нужно всегда останавливаться на первом. Второй урок: следует учиться адекватно себя оценивать. Третий — надо играть вдолгую, не изменяя своим принципам. — В одном из исследований «Коммерсанта» говорилось, что основное недовольство у топ-менеджеров вызывают их трудоголизм, нарушенный баланс между работой и личной жизнью, перегрузка информацией и зависимость от гаджетов. Можете что-то от себя добавить? — В целом я доволен своим образом жизни. Добавлять ничего, пожалуй, не буду. Кстати, отмечу еще одно немаловажное качество менеджера — иметь helicopter view на происходящее не только в компании, но в отрасли. Для этого нужно пропускать через себя достаточно большой информационный поток. Раньше я начинал день с просмотра множества сайтов, которые разрозненно публикуют новости горной промышленности и нефтегаза. Это было крайне неудобно. Поэтому я решил сделать дайджест, чтобы все собиралось в одном месте. Так появилось новостное мобильное приложение «Руснедра-Информ», ему уже скоро три года будет. Получился проект, аудитория которого на текущий момент — более 5000 человек. И эта цифра каждый день растет. Так что перегрузка релевантной информацией и возможности гаджетов вызывают у меня только позитивную реакцию.  — А неудач много было в вашей профессиональной деятельности? — Много. Главное после падений — всегда вставать на ноги и идти дальше. — Можете привести пример? — Помню, в 2015 году меня пригласили поучаствовать в заседании Горнорудного консультативного совета. Это такая площадка, которая должна способствовать взаимодействию предприятий, частных лиц и органов исполнительной и законодательной власти, заинтересованных в развитии горнодобывающего сектора. Тогда я предложил профессиональному сообществу присмотреться к краудинвестингу и начать его использовать для привлечения средств в российские горные проекты, которые находятся в стадии становления, то есть перспективы добычи недостаточно изучены. Их развитием могли бы заниматься так называемые юниорные геологоразведочные компании. Подобный опыт уже был у канадской IDM Mining, которой удалось собрать с помощью краудфандинга порядка $10 млн для буровых работ на северо-западе Британской Колумбии. Я провел детальную презентацию с описанием концепции платформы, но с учетом нашей специфики. Такой kickstarter для горной отрасли. Что в итоге? Непонимание со стороны профессионального сообщества и, соответственно, полный провал. Крайне неприятное ощущение.  — И что потом? Проект реализован? — Спустя год прочитал статью в журнале «Золотодобыча», которую выпускает ведущий институт золотодобывающей промышленности в нашей стране. В ней было сказано, что в обозримом будущем краудинвестинг может стать весьма перспективным и эффективным источником финансирования не только юниорского сектора, но и всей горной отрасли. Удивительно! В 2017 году краудинвестинг в недропользование вовсю применяют канадцы и австралийцы. Такие компании, как Red Cloud Klondike Strike и Mineral Intelligence, на нем специализируются и достаточно успешны, на этих платформах представлены и некоторые российские горные проекты. Я верю, что будущее за финтехом. Цифровая революция придет даже в такую традиционную отрасль, как добыча полезных ископаемых. Вопрос времени и миссионерства.  — О чем мечтает арктический менеджер? — О хорошей погоде! А если серьезно, то я хочу в конечном итоге создать команду из правильных и сильных людей, которые бы разделяли общую систему ценностей. Можно упорно оттачивать оргструктуру, ужесточая ее время от времени, но добавленную стоимость создаст только команда единомышленников. Метод кнута и пряника не всегда работает. Я верю в управление через расставление правильных людей. — Ваша профессиональная мечта понятна. А есть же личная? — Такая мечта — дело личное. Поэтому я назову только желание пойти в кругосветное путешествие под парусами. — Вы никогда не думали, чем будете заниматься на пенсии? — Я с трудом представляю свою пенсионную старость… Но если появится такая возможность, то, наверное, буду читать лекции. Это очень чудно, но недавно меня пригласили провести встречу со студентами в родном университете (Московском инженерно-физическом институте — FP). Позвонила активная девушка, попросила поучаствовать в проекте. Сказала, что уже организовывала подобные встречи Олега Тинькова в МИФИ и Алексея Марея в МАИ. Формат такой: 20 минут надо рассказывать о себе и столько же времени отвечать на вопросы аудитории. Я подумал, конечно, но в итоге согласился. Интересно побывать в альма-матер и посмотреть на студенческую жизнь другими глазами. — Вы хорошо учились? Уже решили, о чем будете говорить молодым людям? — Учился в целом неплохо, но мог бы лучше. Пока еще не думал, что я могу сказать студентам, но уверен в том, что моя речь будет антиакадемической. Фото: личный архив ООО «Информационное агентство Банки.ру»

Вице-президент «ВымпелКома» по развитию цифрового и нового бизнеса Джордж Хелд — настоящий человек эпохи гаджетов. Мы побеседовали с ним о пугающих общество технологиях, будущем роботов, «местах силы» и о многом другом. — Когда я готовилась к интервью, то с удивлением узнала, что вы коренной петербуржец и окончили Санкт-Петербургский технологический институт. При этом на рынке многие считают вас экспатом. Расскажите историю вашей семьи, наверняка она очень интересна. — Мои предки — из Голландии, они прибыли в 1703 году с Петром I в Петербург, чтобы строить корабли, да так здесь и остались. Фамилия Хелд, кстати, в переводе означает «герой».   Я родился в Санкт-Петербурге, но на последнем курсе института получил стипендию для учебы в одном из ведущих университетов США (Массачусетском технологическом институте — FP). И я поехал туда учиться и работать — вышел такой крюк. Все время пребывания в Америке я мечтал вернуться на родину, но уже как высококлассный специалист с международным опытом. — Скучали по России? — Мне всегда хотелось вернуться. Я был экспатом достаточно долго — работал в Азии, Африке, на Ближнем Востоке. Последним местом за границей стал Дубай. Когда я вылетал из него в конце ноября, чтобы продолжить карьеру в Москве, там было 42 градуса тепла, а в российской столице — минус 25 и снег. Удивительное ощущение! Когда я жил в других странах, меня не покидало ощущение, что я не стану там своим. При всем моем профессиональном опыте. Никогда не вникну в какие-то нюансы, которые понятны родившимся там людям. Я долго шел к тому, чтобы это понять. Представьте Дубай: искусственные острова, небоскребы, самый большой в мире аквариум, все интересное, технологичное. Но есть ощущение, что ты — не часть этого, гость. Да, ты говоришь по-арабски, понимаешь местную культуру, потому что достаточно долго там живешь, но все равно это не то. И в какой-то момент ты осознаешь, насколько важно вернуться на родину и привезти с собой полученные знания.    — В «ВымпелКоме» вы занимаетесь цифровыми технологиями. Что вас привлекает в этой сфере? — На самом деле это самое интересное, чем можно заниматься в настоящее время. Потому что цифровые технологии революционно изменяют отношения между людьми и окружающим миром. Big data, современные чат-боты, роботы — это направление, куда будет двигаться человечество ближайшие пять — десять лет. — Любопытно, какие приложения установлены на вашем смартфоне. Покажете? — Их множество — это и мессенджеры, и почтовые клиенты, и приложения «Билайна». Но есть также специфичные. Я играю на кларнете, поэтому у меня установлено несколько программ-метрономов. Это на самом деле очень интересный пример того, как цифровые технологии заменяют, казалось бы, незыблемые вещи. Представляете, долгое время музыканты пользовались механическими метрономами, а тут абсолютно то же самое, с теми же функциями, но в смартфоне. Мы действительно живем уже в другом мире.       — Наверняка вы очень любите гаджеты. Какими пользуетесь в повседневной жизни? — Во-первых, это смарт-часы. Они постоянно со мной и очень полезны при занятиях спортом. Еще один интересный гаджет находится в моем кабинете (подводит к большому интерактивному экрану). Это практически мини-офис, благодаря нему я могу посмотреть любой телефон или другое устройство из тех, что мы продаем, узнать его характеристики, выбрать аксессуары. Могу попросить мне его принести и даже оплатить прямо на этом же экране (тут же при нас делает это). Вы наверняка знаете, что у меня в руке встроен чип. Так вот, я только что заплатил своей рукой за этот продукт. — Да-да, много говорят о том, что вам под кожу вшит чип, который позволяет расплачиваться в магазинах и проходить в метро. Расскажите об этом поподробнее. — Это абсолютно новый экспериментальный продукт, мы его придумали, когда писали диссертацию в Массачусетском институте. Вот, потрогайте. Я его устанавливал в Дубае. Он маленький, примерно сантиметр в длину и два миллиметра в толщину, находится под кожей. В этом чипе у меня кредитная карточка, паспорт, туда встроены мои пропуска. Он позволяет войти в офис, заплатить за кофе — очень удобно. У него нет срока годности, никакую информацию вовне конкретно этот чип не передает. Хотя есть другие версии, которые мы сделали, с функцией геолокации. С помощью них можно найти человека или животное. На самом деле такими вещами уже активно пользуются. Например, в Испании все собаки обязательно должны быть чипированы. А вот с точки зрения использования людьми все не так просто.    — Почему? — По этическим соображениям. Насколько человеческая раса готова к таким инновациям? С одной стороны, очень прикольно, когда я прихожу в какое-нибудь хипстерское место, плачу за кофе рукой, все в абсолютном восторге, интересуются, спрашивают, как это происходит. Но повседневная жизнь совершенно другая — и не каждый будет рад подобным нововведениям. Была у меня такая история. Я опаздывал куда-то. Зашел в метро — я передвигаюсь на общественном транспорте — и понял, что забыл телефон с кошельком. Но поездку оплатить как-то нужно! Прикладываю руку к валидатору, створки открываются, прохожу через турникет. Тут свисток. Сбегаются ко мне пять бабушек, откуда-то появляется наряд полиции, мне приходится долго объяснять, что я не пытаюсь украсть у государства 55 рублей, а на самом деле только что заплатил, это не обман. К чему я это рассказываю — мы как люди, как общество, пока что к таким технологиям не готовы. Похожая история была с Google Glass. Поначалу многие восхитились этим продуктом, но он не взлетел точно по той же причине. Хотя, казалось бы, что тут такого: предположим, я общаюсь с вами в Google Glass, устройство распознает ваше лицо, я сразу делаю поиск, вижу ваш последний пост в «Фейсбуке», смотрю профиль, который открыт и в котором вы сами разместили информацию. Но вас, как и многих людей, может это смутить. Когда я жил в Дубае, заметил, что если прогуливаться в Google Glass по самому большому и современному торгово-развлекательному центру в мире Mall of Emirates, то девушки просто разбегаются, потому что думают, будто ты их видишь обнаженными. Конечно, это не так, но реакция довольно предсказуемая. Когда мы чего-то не знаем, мы этого боимся.    — Каким вы видите будущее в перспективе, скажем, двадцати лет? — Я думаю, что в ближайшие пять — десять лет к успеху придут гуманитарии. Да-да, ведь рутинные, вычислительные операции могут производить машины, роботы. А люди как раз и будут создавать будущее, решать вопросы этики, придумывать что-то новое. Этого роботы не умеют! — Как вы вообще относитесь к тому, что вокруг все больше «умных домов», ботов, которые уже научились общаться между собой. Люди перекладывают на плечи машин все новые и новые функции. Не деградирует ли человечество в будущем? — Давайте поговорим о том, что будет делать робот, а что — человек. Да, машины продолжат решать какие-то вопросы, которые нам, людям, просто неинтересны. А мы будем заниматься креативными вещами. Например, моя старшая дочь планирует в будущем посвятить себя генной инженерии и биохимии. Так вот, в этих областях уже активно применяются роботы, а через 10—15 лет они станут выполнять практически всю «грязную работу». Люди же будут генерировать идеи и принимать решения. Или взять «Билайн». У нас более половины запросов в текстовых каналах колл-центра уже обрабатывается чат-ботом. Поэтому будущее, в котором мы окружены роботами, на самом деле наступило. Правда, пока не все это осознают. Мне кажется, самая интересная трансформация будет происходить с Интернетом. Объем информации вокруг нас огромный, человек в ней иногда просто теряется. Пример из индустрии медиа и телевидения: мы 75% времени ищем фильм — не смотрим, а именно ищем. А значит, нужны системы, собирающие и анализирующие информацию, выдающие ее пользователю в удобной форме и в правильный момент. Над этим уже многие работают, достаточно вспомнить голосовых помощников Siri или Alexa. Это как раз то направление, в котором движется Интернет.  — А что с рынком связи? — Его в ближайшее время тоже ждут изменения. Ведь то, как мы общаемся сейчас, на самом деле не очень удобно: разговариваем по телефону, строчим бесконечные сообщения. Поэтому будущее за Интернетом вещей, за машинами, которые выведут общение на новый уровень. Предположим, через несколько лет некая бабушка потеряется в Перми, в центре города. Она растеряна, не знает, куда ей идти. Но ее окружают датчики, камеры и микрофоны, которые понимают, где она находится, могут идентифицировать ее по голосу, получить ее данные и отыскать родственников. А значит, она просто произносит в пространство: «Билайн», где мой сын?» И вся эта сеть устройств находит ответ и правильно общается с бабушкой, чтобы ей помочь. То есть благодаря технологиям мы переводим общение на другой уровень, более интересный и удобный. — Вас нечасто можно увидеть в пиджаке и галстуке. Офисный стиль вам не близок? — Я вообще про стиль не думаю. Самое главное в одежде, чтобы она была удобной, не мешала мыслить. И это не обязательно должно быть что-то совсем неформальное. Например, некоторое время назад у нас был корпоратив, на который я пришел в смокинге с бабочкой. И мне тоже было удобно.  — Что любите делать в свободное от «Билайна» время? Как отдыхаете? — Вот здесь у меня все интересно. У нас с женой необычные взаимоотношения — она живет с детьми в Португалии, и я каждые выходные туда летаю. Мы специально приняли такое решение, потому что наши дела требуют от нас много времени и эмоций. Обычные, «правильные» семейные взаимоотношения — когда вы приходите домой в шесть часов, едите суп и так далее — нам не подходят. Все становится слишком обыденным, пропадает радость встречи. Мы сознательно живем в разных странах, но когда встречаемся на выходных, то полностью отдаем себя семье, друг другу. Поэтому и отношения более яркие, и дети больше ценят время, проведенное с нами. Так что с этой точки зрения у меня даже не выходные, а мини-отпуска. Мы называем это work hard play hard. — А если говорить про будние дни, как вы отдыхаете, переключаетесь? — У меня есть секрет. Минимум 20 минут в день я стою перед окном своего кабинета и размышляю. Выключаю телефон, закрываю компьютер, чтобы дать себе возможность просто подумать. При огромной занятости у нас на это совсем не остается времени, нас поглощает рутина. Поэтому такие перерывы обязательно нужно делать. Еще я каждый день минимум час играю на кларнете. Это позволяет мне полностью отключиться от окружающего мира,  расслабиться. И включить креативное мышление. — Ваши дети гаджетозависимы? — Не сказал бы. У меня две дочери — шести и четырнадцати лет. Как и все в нашей  семье, они следуют правилу: в шесть вечера складывают гаджеты в специальную коробочку, из которой их можно забрать только через несколько часов. Это время мы проводим за семейным ужином, в общении друг с другом. Еще пример: недавно моя старшая дочь пришла ко мне и говорит, что хочет такой же чип, как у меня. Я спросил, зачем. Она ответила, что будет платить в школьной столовой прикосновением руки. Естественно, так она станет очень популярным человеком в своей среде. Мы посоветовались с женой и решили, что будет неправильно, если мы примем за нее такое решение. Пусть она позже принимает его сама, когда ей исполнится 18 лет. — На чтение времени хватает? Что из последнего запомнилось? — Я пользуюсь для чтения гаджетом — электронной книгой, это удобно. И недавно, например, с огромным удовольствием перечитал «Войну и мир». В детстве, как и все дети, я ее не любил, а теперь она меня поразила! Эту книгу интересно читать именно в оригинале, когда ты перескакиваешь с одного языка на другой, видишь французское влияние на культуру того времени. И это гораздо лучше, чем покупать какие-то книги про Стива Джобса, которые регулярно печатаются. Я вообще не верю в литературу по самосовершенствованию. Потому что это все не работает. Важно, как человек относится к жизни, как смотрит на какие-то вещи, что для него срабатывает, а что нет. Общих инструкций вроде «семи способов стать успешным» быть не может. Помимо классической литературы я очень люблю научную фантастику. Ведь многие из придуманных писателями футуристических вещей со временем становятся реальностью. За этим очень интересно следить. А еще я сейчас читаю Сократа. Потому что мне интересно, какое было мышление в те времена. — Есть ли у вас «места силы», куда вы едете, чтобы отдохнуть, подумать, восстановиться? — На самом деле такие места у меня есть практически в каждой крупной мировой столице. В Питере это Мариинский театр, в Москве — Большой театр и Концертный зал Чайковского. В Санкт-Петербурге я всегда обязательно хожу в консерваторию, чтобы встретиться со своим профессором, с людьми, которые посвятили себя музыке. Это позволяет мне отвлечься от телекома, дает силы мыслить и изобретать. Мы сейчас совершенствуем «Мой Билайн», который позволяет делать общение удобнее. Так вот его стратегия была создана, когда я играл третью часть концерта Моцарта — это помогло мне полностью сконцентрироваться на креативных вещах. — И последний вопрос: какой у вас девиз по жизни? — Он звучит так: «Всегда пробуй». Все что угодно. Потому что самое страшное — это не пробовать. Не сделать, а потом думать: «А я мог бы, но побоялся!» Разница между Марком Цукербергом или Илоном Маском и остальными людьми в том, что они попробовали. Даже не обязательно, получится или нет, вы все равно получите ценный опыт. Успех всегда построен на ошибках, и не нужно этого бояться. Джордж Хелд, Антонина Самсонова   ООО «Информационное агентство Банки.ру»

Фото J. Scott Applewhite / AP / TASS   Майк Помпео известен своей бескомпромиссной позицией в отношении Москвы. Конгресс получает от администрации четкий сигнал о дальнейшей поддержке политики давления на Россию Президент Дональд Трамп официально отправил госсекретаря Рекса Тиллерсона в отставку. В американской экспертно-аналитической среде эту новость восприняли неоднозначно. Одни издания отметили, что слухи об увольнении Тиллерсона активно распространялись определенными источниками из Овального кабинета с прошлого года, и потому судьба госсекретаря была предопределена. Другие крупные информационные агентства и эксперты мозговых центров видят в действиях президента больше эмоционально-субъективных причин, чем хладнокровный и прагматичный расчет. Что могло натолкнуть Трампа на подобный шаг? Первое — кризис взаимопонимания. Пресса давно публикует материалы о том, что президент не может найти общий язык со своим госсекретарем. Анализ многочисленных заявлений Трампа и Тиллерсона по ряду внешнеполитических вопросов показывает наличие серьезных противоречий относительно внешнеполитических проблем: часто президент делает одно заявление (по Ирану или Северной Корее), а госсекретарь — совершенно противоположное. Подобные разночтения можно было воспринимать как классическую американскую политическую игру в хорошего и плохого полицейского. Но ситуация изменилась, когда The Washington Post и The Wall Street Journal стали писать о том, что Рекс крайне недоволен политикой Трампа. Не исключается, что эти вбросы могли быть организованы самим Тиллерсоном как средства давления на президента.   Подобное отношение Тиллерсона можно понять, ведь он дал согласие занять должность в администрации на конкретных условиях. Он многократно подчеркивал, что Трамп обещал предоставить ему определенную свободу действий в рамках управления Госдепартаментом. На деле все сложилось иначе: президент каждый раз блокировал кандидатов, которых Тиллерсон предлагал на разные должности во внешнеполитическом ведомстве. В результате подобных действий президента более 30% постов в Госдепе оставались вакантными вплоть до конца декабря прошлого года. Кадровый голод не позволял Тиллерсону выработать нужные стратегические концепции в тех или иных внешнеполитических направлениях. Влиятельные сенаторы из обеих партий — Чак Шумер, Марко Рубио, Боб Менендес, Джек Рид и Роберт Коркер — неоднократно критиковали Госдепартамент за невнятные предложения по решению иранского, северокорейского и венесуэльского кризисов. Неудивительно, что Рекс, получающий удары со всех сторон, перешел в наступление против Трампа. Важно также учитывать психологический портрет нынешнего президента. Дональд Трамп считает себя не просто главой государства, но большим босом в Белом доме, а членов своей администрации — простыми подчиненными. В данном контексте он не терпит проявлений неповиновения, которые Тиллерсон допускал достаточно часто. Свое отношение к непослушным сотрудникам республиканец четко выразил еще во время избирательной кампании знаменитой фразой: «Ты уволен». Более того, отставка Рекса — не единственный случай. Первым от этого подхода пострадал бывший директор ФБР Джеймс Коми, к которому Трамп также ощущал личную неприязнь. В американской экспертной среде можно достаточно часто встретить мнение, что президент часто принимает важные решения, поддаваясь эмоциям. В данном случае вполне можно допустить, что последнее заявление Тиллерсона о возможном российском следе в скандальном «деле Скрипаля» было сделано без согласования с пресс-секретарем президента. В целом это было характерно для Рекса: он умудрялся делать заявления до официальных выступлений пресс-секретаря президента. Второе — борьба узких лобби-групп в администрации. Новый рабочий год Трамп начал с администрацией, которая за последние два года подверглась серьезной внутренней чистке. Все ближайшие соратники республиканца — Майкл Флинн, Стивен Бэннон и Райн Прибус — были по разным причинам отправлены в отставку. На их смену пришли классические генералы, которые продвигают интересы военно-разведывательного сообщества. Министр обороны Джеймс Мэттис пролоббировал своих сослуживцев и близких друзей — Герберта Макмастера и Джона Келли на должности советника по национальной безопасности и руководителя аппарата президента соответственно. Другой лоббист ВПК — Майк Помпео — ранее был утвержден в качестве директора ЦРУ. Иными словами, военные получили возможность беспрецедентного влияния на принятие политических решений в западном крыле, особенно в направлении перераспределения бюджетных средств.   Единственным конкурентом ВПК стало нефтяное лобби, представленное госсекретарем Рексом Тиллерсоном (экс-директора Exxon Mobil) и министром энергетики Риком Перри (лоббист Chevron). С точки зрения классической лоббистской стратегии они должны были составить коалицию и вместе бороться против генеральского лобби за ум и сердце президента. Однако этот союз не случился, ввиду того, что Перри изначально проявил себя как командный игрок администрации, не желая идти в конфронтацию с военным блоком. Тиллерсон остался один на один против «группы Мэттиса», которая использовала его личные разногласия с Трампом для извлечения собственных дивидендов. Теперь с отставкой Рекса и назначением на его место Помпео военно-разведывательное лобби взяло под контроль последнюю высоту в исполнительной власти — Государственный департамент. Конфигурация сложилась таким образом, что как минимум до 2020 года именно ВПК будет не только определять оборонную политику, но и держать под контролем дипломатическое сопровождение внешнеполитических решений. С точки зрения обеспечения внутренних интересов ВПК получил инструменты, с помощью которых можно обойти все барьеры на пути к ежегодному увеличению военного бюджета. Из всей этой ситуации Трампу удалось извлечь ряд других дивидендов. Во-первых, место Помпео у руля сверхконсервативного ЦРУ впервые в истории было отдано женщине — Джине Хаспел. Этот шаг позволит Дональду избавиться от репутации ультраконсерватора, которого преследует «слава» сексиста. Политтехнологи тщательно вычищают из республиканца остатки «бэнноновского джексонианца» и пытаются укрепить его позиции среди левых, умеренных и центристов, в которых широко представлен женский электорат. Это назначение также должно в какой-то мере смягчить информационные издержки отставки госсекретаря. Сложно определить, что общество будет обсуждать больше — увольнение Тиллерсона или назначение женщины директором внешней разведки глобальной сверхдержавы. Во-вторых, оба решения — отставка Рекса и назначение Хаспел — будут с одобрением встречены в Конгрессе. Трамп, подталкиваемый лоббистами ВПК, осознает важность нормализации отношений с законодателями для решения внутренних и внешнеполитических задач. Теперь можно с высокой долей вероятности сказать, что президент найдет новых союзников на Капитолийском холме. В свою очередь, назначение Помпео может привести к ряду изменений. Первое — ужесточение риторики в иранском направлении. В отличие от Рекса, он поддерживает позицию неоконсерваторов в Конгрессе о необходимости аннулирования «ядерной сделки», заключенной при администрации Обамы. Во время недавних протестов в Иране Помпео раскритиковал мягкую позицию Тиллерсона, заявив, что Америка должна поддержать желание иранского народа жить в свободной демократической стране. Кроме того, в лице Помпео Израиль — главный стратегический союзник США в регионе — получит большого друга и идеологического соратника в Госдепартаменте.  Второе — укрепление тылов в рамках разрешения северокорейской проблемы. Трамп многократно поддерживал жесткие выпады Помпео в отношении политики официального Пхеньяна. Более того, экс-глава ЦРУ всегда подчеркивал, что эта проблема может быть урегулирована лишь на условиях Америки и ее союзников в регионе — Японии и Южной Кореи. Белый дом не исключает формат переговоров, и ведущая роль Помпео в этом процессе не позволит критикам говорить о проявлении слабости со стороны Вашингтона. Третье — Конгресс получает от администрации четкий сигнал о дальнейшей поддержке политики давления на Россию. Майк известен своей бескомпромиссной позицией в отношении Москвы. Он предлагает ужесточить санкционную политику и требует более решительных действий: поставок вооружения Грузии и Украине, усиления позиций НАТО в Восточной Европе и Прибалтике. Помпео также последовательно говорил о российском вмешательстве в американские выборы и подчеркивал, что Кремль может планировать подобные атаки и в будущем. Переход Майка в Госдеп должен успокоить политические силы, которые требуют от администрации решительных действий в деле обеспечения внутренней безопасности перед грядущими ноябрьскими выборами в Конгресс и президентской кампанией в 2020 году.  Четвертое — Трампу импонируют идеи Помпео в отношении Китая. В своих докладах Сенату Майк называл Китай (наряду с Россией) главной угрозой национальной безопасности Америки и требовал от Госдепа более решительных действий в рамках политического и торгово-экономического диалога с Пекином. Таким образом, с приходом Майка Помпео внешняя политика Соединенных Штатов станет более жесткой и, что более важно,  последовательной.        Арег Галстян, Forbes Contributor Forbes.ru

Владелица одного из самых известных в Москве пунктов проката платьев Лина Дембикова рассказала нам о концептуальных стартапах, инвестициях в новые идеи и об ошибках в бизнесе.   — Как появилась идея создания Dress Up Bar? — Поработав по найму, я поняла, что не хочу быть там, где все зависит не от меня. Мне нравится создавать продукт так, как я его вижу, нести стопроцентную ответственность за то, что делаю, — от начала до конца. Если ошиблась — сама отвечаю. Если получилось — кто молодец? Я молодец.  Мне близок принцип, который описывается в книге «Стратегия голубого океана». Надо найти нишу, в которой есть спрос, где ты можешь быть на сто процентов востребованным, и предложить в ее рамках что-то новое. Сложно удивить рынок тем, что уже было. Можно открыть очередной салон красоты и даже стать прибыльным, но не великим. Между этими понятиями колоссальная разница. А я амбициозна. Помимо прочего раньше я занималась селебрити-стайлингом. Собирала (и, кстати, продолжаю) артистов на мероприятия — искала им платья и костюмы, организовывала укладку, мейкап. Почему бы не соединить все это в одном месте? Рынок услуг по сбору на мероприятия тогда сильно проседал. Я подумала, что надо дать людям возможность делать это экономно и быстро, не захламляя гардероб. Аренда платьев была логичным продолжением данной идеи. Так и возник Dress Up Bar.  — Откуда взялись первые инвестиции? — У предпринимателя должна быть щепотка везения, которая, возможно, появляется благодаря его вере в успех. Когда я поделилась со своим молодым человеком идеей проекта, он спросил: «Отлично, а где деньги возьмешь?» Я сказала: «Не знаю, но завтра найду». На следующий день я нашла не только деньги, но и помещение. Я четко представляла, какое пространство мне нужно, вплоть до метража, количества комнат и дизайна входной группы. Недолго думая, зашла на cian.ru, задала критерии поиска и первым номером вылетело самое подходящее предложение. Наверное, визуализация сработала. Это помещение я и арендовала. Что же касается инвестиций, то у меня были накопления. Еще у меня была знакомая, которой потенциально мог быть интересен такой бизнес. Она сказала: «Если ты в него веришь, я дам тебе денег». У нас не было никаких расписок и договоров. Наверное, это к лучшему, позже мы разошлись по соглашению сторон, а не превратили все в долгую судебную тяжбу. Каждый получил маржу и пошел своей дорогой. Важную роль сыграло то, что большая часть инвестиций была моими личными сбережениями. Бизнесмены скажут, что вкладывать свои деньги — бред, но для меня это важно. Потому что женщина бьется и борется только за свое, будь то семья или проект. Этим женский подход к бизнесу сильно отличается от мужского.      — Как формировалась коллекция в Dress Up Bar?  — Из первоначальных инвестиций мы выделили на приобретение коллекции небольшой бюджет. Оптовые закупки решили не делать, нужен был разнообразный ассортимент. Классные, но одинаковые платья разного размера никого бы не заинтересовали, а вот множество фасонов, в которых можно фотографироваться для соцсетей, — да. Я поехала в Лондон и с помощью своих старых контактов со времен учебы в университете Central Saint Martins выбрала и закупила первые 100 платьев на миллион рублей. Теперь у нас их 800, то есть мы выросли, грубо говоря, в восемь раз. Всю прибыль мы вкладываем в развитие бизнеса, поэтому можем себе позволить закупать большие партии у российских и западных брендов — у нас много контрактов.  — Из чего складывается цена аренды платья? — Она зависит от розничной и закупочной цены, качества ткани, ее износостойкости и цвета. Например, белые платья «убиваются» быстрее и требуют химчистки не только после выходов, но и между примерками. Наша бизнес-модель изначально была такой, чтобы женщины привыкли брать платья часто. Не только на выпускной или важную церемонию, но и на свидания. Мы как бы говорим: «Ждем вас в гости не только по праздникам». Сейчас цена аренды варьируется от 2000 до 15 000 рублей. — Какие платья чаще всего берут напрокат?  — Те, которые хорошо скрывают несовершенства фигуры. Свободного покроя с поясом либо из плотной ткани, формирующие каркас, либо «А»-силуэта. Как правило, предпочитают рукава в три четверти. Ну и черные платья — этот цвет любят все женщины. — Какие маркетинговые ходы использовали для продвижения Dress Up Bar?  — Пришла идея подогреть интерес аудитории тем, что никто не знал, о чем наш проект. За месяц до официального открытия мы стали вести «Инстаграм». Писали, что делаем нечто такое, чего раньше не было, постили фото, как красим стены, рисуем картину, устанавливаем ставни и двери, как я бегаю по Лондону в поисках платьев, как везем их через таможню, фиксировали каждый шаг. Людям нравится знать, что происходит «за сценой», интересно наблюдать за внутренней кухней. По моей просьбе медийные друзья и артисты поддержали этот хайп. В итоге интерес к проекту оказался настолько высок, что мы были безубыточны с первого месяца. Поначалу бизнес строился на коленке, платья везли в чемоданах, ремонт делали своими руками. Это классно, потому что позволяет тебе учиться расходовать минимум средств. Хотя когда мы затем открывали бьюти-салон Call Me Baby, потратили в три раза больше, чем на Dress Up Bar. Просто потому, что могли себе это позволить — очень по-женски. Большинство мужчин-предпринимателей не понимают нас. Говорят, вы ведь можете купить унитаз дешевле, зачем вам дороже? Да потому, что это красиво. И женская аудитория, для которой мы работаем, это ценит.    — А для мужчин собираетесь работать? — Мы понимаем, что аренда мужской одежды на выход — это свободная ниша. Но я считаю, что сначала нужно стать лучшими в нынешнем деле, а потом уже осваивать новый путь. Мы еще хотим открыть несколько офлайн-точек Dress Up Bar в Москве и других крупных городах, а потом создать онлайн-площадку по аренде платьев. Нашим ориентиром в Сети стал американский стартап Rent The Runway.  — Девичники, которые вы проводите, — тоже инструмент продвижения проекта?  — Безусловно. До нас девичников никто раньше не делал, благодаря им партнеры обратили на нас внимание. Мои друзья-финансисты шутят: мол, вы торгуете воздухом. Они правы — мы продаем атмосферу. Ничего осязаемого, только возможность отметить праздник на нашей площадке, примеряя платья, фотографируясь и приятно проводя время. Что нужно современной девочке от любого праздника? Красивые фотографии в разных нарядах, чтобы потом долго их постить в «Инстаграме». В сущности, это все. Это важный психологический момент, на который мы сделали ставку, и он сработал. На девичниках можно получить все в одном месте и сразу. Не надо никуда ехать — под рукой множество платьев и профессиональные бьюти-стилисты. Можно нарядить и украсить себя, подружек. Бывают и корпоративные девичники: Альфа-Банк проводил подобный для десяти девушек — своих топ-менеждеров, а компания «МегаФон» — для своих.   Сейчас мероприятия приносят 30% от всей выручки проекта, и это направление растет быстрее всего. Мы намерены его развивать, к тому же нам помогают партнеры, которых сейчас уже 20. Они привлекают свою аудиторию, выделяя средства из собственных маркетинговых бюджетов. Им нравится то, что мы делаем, что находимся на волне. — А что нужно, чтобы быть на волне?  — В моде есть правило: чтобы оставаться в топе, ты должен понимать, как меняются жизнь и тренды, как классика идет на смену современности, и наоборот. Нужно уметь быстро впитывать информацию, пропускать ее через себя и выдавать окружающим. Когда я выбираю, с кем общаться и у кого учиться, смотрю не на мастодонтов индустрии, а на молодое поколение. Как бы мы не кряхтели и не сопротивлялись, блогеры завоевывают мир. Ничто не приносит сейчас столько денег, сколько блогерство. В шоу-румах можно рассказывать, что ты звездный стилист с престижным дипломом Central Saint Martins, но все призадумаются, стоит ли с тобой сотрудничать, ведь с этими звездами столько мороки. А стоит заявить: «Я блогер», — и тебя примут с распростертыми объятиями. Можно бесконечно шлифовать свои профессиональные навыки, но они все меркнут, если ты не up to date. Как только поймешь, что ты на волне, — хватай и монетизируй. — Расскажите о другом вашем проекте — Call Me Baby. — Полтора года назад стало понятно, что есть спрос на вторую «точку сборки» — бьюти. Ведь без макияжа, укладки, маникюра выход в свет невозможен. Актуальным стал тренд «быстро — легко — доступно». Сначала в помещении Dress Up Bar мы открыли бьюти-корнер. Решили, что будем делать не бабетты, вавилоны и прочие сложные прически, а только легкие, модные, очень естественные укладки. Клиентам нравилось — это не занимало много времени и не требовало большого бюджета. Услуга была отличным «приложением» к нашей основной работе. Спрос продолжал расти, и мы превратили корнер в отдельный бьюти-салон Call Me Baby. Придумали уникальное торговое предложение, которое заключается в том, что мы стали предоставлять услуги только по визуальному меню. Так сразу видно, что вы получите в итоге. Открываете его, смотрите на картинку и выбираете укладку. Вне рамок меню ничего другого заказать вы не можете. Системы создания укладки или мейка разработаны нашими партнерами и стандартизированы для всех мастеров. Это удобно — записываясь к мастеру, не надо волноваться, что он сделает что-то хуже или лучше предыдущего, все работают по одной и той же схеме. — С похожей концепцией на рынок несколько лет назад вышли мужские парикмахерские Chop-chop и женские «Птичка». Чем еще вы собираетесь удивлять публику?  — Например, мы ввели круглосуточную работу. А сейчас запускаем самое интересное — абонементную систему, как в фитнес-клубах. Вы платите фиксированную сумму за определенный период времени. В нее входят услуги бьюти-бара: маникюр, педикюр, укладка, макияж, брови. Ходите хоть каждый день. Пока мы тестируем эту опцию и три месяца стоят 20 000 рублей. Увеличится сумма после наших проб или уменьшится, не знаю, но уверена: мы делаем революцию в бьюти-индустрии.  — Насколько вообще сегодня важен внешний вид? Кому и зачем нужны стиль и стилисты? — Сейчас мощным инструментом для продвижения чего-либо стал подход «я — бренд». Люди понимают, что их внешность является частью имиджа. Тем более что все сегодня привязаны к соцсетям, постят свои фото. При этом не всем хватает умения, вкуса или времени, чтобы разбираться, в каких случаях как надо выглядеть. Тогда на помощь и приходят стилисты.  — Как концепция «я — бренд» может сработать в среде финансистов — «застегнутой», консервативной публики? — Кроме строгого дресс-кода у финансистов есть пятницы, неформальные выходы, тусовки, соцмедиа. К примеру, есть два человека, оба стремятся к карьерному росту в банке. Один выкладывает фото, где он с пузом сидит на корточках среди шашлыков, другой публикует кадр из фитнес-клуба. Из таких разных историй и складывается отношение к ним на работе и не только там. Мы, например, просматриваем страницы потенциальных сотрудников, чтобы понять, впишутся ли они в команду.  — Правда ли, что вы подбираете работников в команду, сверяясь с гороскопом? — Можно как угодно к этому относиться, но сколько бы я ни брала Козерогов, они больше двух недель не задерживались. Каждый раз, набирая не тех, уговариваю себя: а вдруг повезет? Но статистика лишь подтверждает, что в нашем коллективе долго и успешно работают только Овны, Скорпионы и Рыбы. Зато удобно собирать деньги на день рождения. Кстати, собеседования со временем у нас изменились. Теперь это интересные тестовые задания и вопросы, которые могут не касаться служебных обязанностей. Иногда я прошу рассказать соискателя о любимом блюде или способе выноса мусора. В этот момент смотрю на его эмоциональную реакцию. Ведь у нас бизнес подразумевает постоянное общение с клиентом, и тут важно не теряться.      — Какие ошибки вы совершили, создавая собственный бизнес? — Мне кажется, их была целая куча. Начиная от составления договора аренды помещения, заканчивая выбором инвестора. Не стоит брать деньги у человека, которому либо очень их жалко, либо совсем не жалко, но нет до вас никакого дела. В нашем случае сумма была маленькая, но на всевозможные отчеты о расходах тратилось сил больше, чем на дело. Оказалось, для меня важно развивать бизнес в тандеме с партнером. С подбором персонала тоже было полно ошибок. Сначала я думала, что надо брать людей, которые готовы работать. Затем — что тех, кто хочет расти. Потом — что нужны сотрудники, любящие твое дело. Но в итоге пришла к выводу, что нанимать надо тех, кто понимает, как важен клиентский сервис. Со временем стало очевидно, что нам не хватает финансовой экспертизы. Если бы с самого начала в команде был финансист, мы намного раньше задумались бы о движении денежных потоков в компании. Когда через полтора года после создания Dress Up Bar нас стали спрашивать о нашей unit-экономике, мы не хлопали бы глазами и понимали, о чем речь. Уж о возможности получения большей прибыли и не говорю. Пока я искала инвестиции, пришлось самой плотно погрузиться в финансовую тему — читать специализированную литературу, общаться с людьми. Я получила такой объем знаний, который, наверное, даже в «Вышке» не дают. Видимо, всему свое время.         Фото: Надя Дьякова ООО «Информационное агентство Банки.ру».

Хот-хэтч с автоматом: быть или не быть? Ответ на этот шекспировский вопрос – главное, чего я ждал от Mini John Cooper Works, как теперь называется топовый хот-хэтч британского бренда, ведь в России он бывают исключительно двухпедальным. Со сменой поколений флагманский хэтчбек британской марки отбросил приставку Cooper S и называется теперь просто Mini John Cooper Works. В России JCW доступен в единственной комплектации по цене от 1 780 000 руб. Первое время JCW предлагали и с механикой, и с автоматом, но теперь в гамме осталась исключительно АКП. В иерархии хэтчбеков Mini можно запутаться, особенно теперь, когда у них у всех под капотом турбомоторы. Просто Cooper – это три цилиндра, 1.5 литра и 136 л.с. Cooper S подразумевает четырёхцилиндровый 2.0-литровый мотор, выдающий 192 л.с. И тот, и другой можно заказать как с автоматической, так и с механической коробками передач. На вершине гаммы в данный момент находится Mini John Cooper Works, у которого тот же мотор форсирован до 231 л.с., но коробка передач – исключительно автомат. What?! Но, помимо форсированного мотора, покупатель британского хот-хэтча получит иную подвеску, мощные тормоза Brembo, «ковши» в салон и обвес. Учитывая, что средний брат в семье может быть и с МКП, не делает ли это притязания JCW на трон самого-самого в семье несколько необоснованными? Убийца «роботов» В 90-е настоящий спортивный автомобиль был немыслим без механики, ведь автоматы были медленными, тупыми, а из-за меньшего числа передач, ступени были более длинными. В общем, разгонялись такие машины сильно хуже, а топлива потребляли сильно больше. В 2000-е картину полностью изменили роботизированные коробки с двумя сцеплениями, которые доказали, что двухпедальные машины могут быть быстрее и экономичнее. Ну а в 2010-е настало время реванша автоматов. Современные гидромеханические трансмисии умеют блокировать гидротрансформатор едва ли не во всём диапазоне работы, по скорострельности поспорят с «преселективами», а передачи подтыкают уместнее, чем иной гонщик. И 6-ступенчатый автомат ZF на Mini JCW как раз из таких. Главная претензия в новому Mini JCW – он слишком скромно выглядит. Многие покупатели Cooper S заказывают обвес от John Cooper Works, который делает их младшие модели визуально неотличимыми. Даже красивые колёсные диски, как на нашей машине, можно заказать и на «Эску». Причём и на пятидверную в том числе. Из-за поперечно установленного мотора более свежий 8-ступенчатый агрегат под капот просто не влез, но и 6 передач немецкой коробке хватает, чтобы заставить водителя улыбаться. Вверх коробка переключается с изумительной быстротой – кажется, что разрыва тяги и вовсе нет! А точные попадания с переходом вниз на торможении заставляют забыть о наличии у автомата ручного режима. Конечно, всё вышесказанное касается лишь режима Sport. В комфортном режиме коробка куда расслабленее и годится максимум для езды по городу. Даже на загородном шоссе рука уже спустя пару ускорений толкает рычаг в сторону заветного «Спорта». Впрочем, о ручном режиме автомата Mini JCW тоже вспоминаешь. Когда хочешь устроить... небольшой концерт. Отличий от Cooper S с опциями от John Cooper Works в интерьере настоящего JCW практически нет. Как и у всех новых Mini, общее ощущение качества теперь на по-настоящему премиальном уровне. Игривый дизайн не вступает в противоречие с эргономикой – откровенных проколов нет. Ведь при переходе вниз, особенно, когда после переключения обороты остаются большими, John Cooper Works недовольно бормочет выхлопом. И это не фейк – вместе с выхлопными газами в выпускной тракт отправляется и немного несгоревшего топлива, которое, догорая в выпускном тракте, и создаёт такой звук. Впрочем, совсем без фейка не обошлось, ведь в остальных режимах бас мотора транслируется в салон через динамики. И это не тот случай, когда возмутятся лишь пуристы. В большинстве режимов движения этот гул просто ни к чему – ничего, кроме головной боли, он не вызывает. А если уж дубасишь по-настоящему, то и с натуральным саундтреком проблем нет. В базовой комплектации на Mini JCW устанавливаются кресла, аналогичные тем, что можно найти на Cooper S. Они предлагают оптимальный баланс между спортивностью и комфортом. Опциональные гоночные ковши с интегрированными подголовниками давят на лопатки и всё равно установлены высоковато. Фирменный «недостаток» Что оригинальный Mini, что первый из новых, радовали своих владельцев вертлявой, словно у терьера, кормой. Сброс газа, и хэтчбек весело забрасывал задние колёса в скольжение. Довольно быстро в Мюнхене (вы же на забыли, что Mini – это, по сути, переднеприводные BMW?) решили, что столь острый характер любимцу женщин ни к чему, поэтому уже второе поколение модели беззастенчево скользило мордой наружу. Я отлично помню, как 4 года назад на «Спорткаре 2013 года» вёл по Moscow Raceway Mini Roadster Cooper S. В каждом повороте после торможения и первого движения рулём он требовал резкого добавления и сброса газа, дабы вызвать небольшой снос задней оси. Без этого машина ехала мимо поворотов. Спидометр окончательно переехал на рулевую колонку, а приборная панель теперь напоминает мотоциклетную. У версии JCW она дополнительно украшена финишным флагом и красной строкой, что не ухудшает читаемость. У некоторых водителей руль частично перекрывает спидометр, но это не проблема, ведь теперь есть Head-Up дисплей. В итоге, чтобы ехать на Mini по-настоящему быстро, нужно было работать. Легендарный раллист 60-70-х и один из первых «летающих финнов», а ныне посол марки Рауно Аалтонен в защиту Mini не раз говорил, что от сноса задней оси прока на трассе нет. Мол, с таким «недостатком», как иногда называют недостаточную поворачиваемость, хороший пилот поедет ещё быстрее. Быстрее – возможно, но точно не веселее. Увы, несмотря на полностью новую платформу UKL2, на которой построен Mini третьего поколения, он едет также. При небольшом переборе со скоростью на входе – снос, а в ответ даже на откровенную провокацию – лишь скольжение четырёх колёс. Всё, что остаётся делать водителю, это отпустить газ и немного расправить руль в надежде на возврващение сцепления колёс с дорогой. На Mini впервые появился полноценный iDrive, но и фирменных фишек британской марки хватает. Так режимы движения выбираются покачиванием кольца вокруг основания селектора автомата. На выбор их три: Sport, Mild и Comfort. Вне трека оптимальный вариант – это Mild и Sport-режим коробки. It’s Brembo time! По-настоящему понимаешь, зачем покупать JCW, только когда нажимаешь на тормоза. Да, обвес и подвеску можно заказать у дилера и на обычный Cooper S. Да, двигатель можно «раздуть» в любом клубном сервисе – технически отличий от младшей версии почти нет. Да, от «ковшей» в городе мало толку. Кстати, на нашей машине их не было. Но работа тормозов Brembo – настоящее откровение! Тормозную систему JCW можно выставлять в палате мер и весов в качестве эталона тормозов для массового хот-хэтча. Абсолютно всё - от настроек педали до эффективности и стойкости к перегреву достойно восхищения. Тормозить можно очень поздно, а дозировать замедление – с аптекарской точностью. Модульный двигатель B48 у Cooper S и John Cooper Works общий, но у флагманской версии увеличено пиковое давление наддува: с 1,9 и 2,2 бара. Это в свою очередь заставило инженеров снизить степень сжатия, а также применить усиленные поршни. А ведь на тормоза Mini, как и у Octavia RS, возложена функция имитации дифференциала повышенного трения – они также подтормаживают внутренее переднее колесо. И, увы, для по-настоящему быстрой езды по треку, как и у Skoda, этого мало. На загородном шоссе или серпантине электронной имитации хватает, чтобы чуть заправить машину в поворот, позволив раньше вставать на газ, но на треке, с его по-настоящему предельными режимами, нужно большее. «Аксакалы» хот-хэтчей B-сегмента вроде Opel Corsa OPC Nurburgring или Renault Clio RS 201 не оставили бы от британского стиляги камня на камне. Но их нет, а он есть. Более того, Renault со сменой поколения стала куда более компромиссной машиной, а у Opel Corsa теперь и вовсе нет «горячей» версии. Выходит, подход Mini оказался правильнее? Обычно производители подчёркивают, что на их машинах установлены именно механизмы Brembo, но британцы предпочли лишний раз заявить, что это именно JCW. Впрочем, главное, что тормозит Mini фантастически хорошо! Чувствуется почерк BMW. Уличный дэнсер, ш-ш-шейкер, money maker Даже Mini Cooper S можно смело отнести к хот-хэтчам, не говоря уже о JCW. Суммарные продажи двух машин последние годы приближаются к 200 экземплярам, что делает британский хэтч фактическим лидером рынка хот-хэтчей страны. Причина? У Mini есть то, чего не было ни у «Корсы, ни у «Клио», ни у «Фиесты», – правильный имидж и автомат. Настоящих любителей хард-кора и связанной с ним механики в России становится меньше с каждым годом. В стране уже сейчас продаётся машин с автоматом больше, чем с МКП, а за последние 10 лет выросло поколение, которое и вовсе не умеет пользоваться третьей педалью. Многие из них уже могут позволить себе дорогой хот-хэтч, и они выбирают Mini. Огромные воздухозаборники в переднем бампере – не банальное украшательство. Они направляют поток к тормозам Brembo, что отчасти объясняет их неплохую термостойкость. Это отличный аргумент в пользу заказа JCW-обвеса для обычного Cooper S, ведь на нём тормоза попроще, и охлаждение им нужно ещё сильнее. Да и кому хочется потратить полтора-два миллиона на Renault или Opel? Разве удивишь девушку тем, что у тебя самый быстрый Clio? А вот самый быстрый Mini – это впечатляет. Раньше на пути к заветному флагману стояла та самая третья педаль и рычаг механики, а теперь – только ценник. Да и это условность, ведь купить JCW выгднее, чем максимально приблизить к нему допопциями Cooper S. А как показывает уже второй наш тест нового Mini, совместная жизнь с британскими хэтчбеками со сменой поколения стала куда проще. Багажник больше не номинальный, на заднем сиденье поместятся не только дети, а в комфортном режиме подвеска даже у JCW не жёстче, чем у большинства машин B-сегмента. Если не брать красивые 18-дюймовые шины с низкопрофильной резиной, то и в путешествие куда-нибудь в Ярославскую и Тверскую области с их убитыми дорогами можно отправиться. В поворотах Mini традиционно почти не кренится и мгновенно реагирует на повороты руля. В спортивном режиме шасси подвеска зажимается настолько, что не некоторых трассах будет не комфортно атаковать поребрики. Да и руль становится несколько перетяжелённым. Конечно, основная среда обитания любого Mini, включая John Cooper Works, – это город и загородные дорожки. На треке ему не хватает блокировки дифференциала или хотя бы хитрой подвески с отдельными поворотными кулаками, но, в отличие от Octavia RS, путь на гоночную трассу британскому малышу отнюдь не заказан. Самое удивительное, что Mini способен понравится не только молодым парням и девчонкам, которым только дай потратить родительские деньги. Триумфатору Ле-Мана в классе GTE Алексею Басову давно не 25 и даже не 30, а он от Mini в восторге: «Исключительно достойный молодёжный автомобиль – лет до 25. Однако и мне он понравился и уж отторжения точно не вызывает, просто попривыкнуть требует». Создателя трек-кара Shortcut Михаила Даева и вовсе было не остановить – комплименты сыпались из его уст, как их рога изобилия. Автомат Mini умеет заранее переключаться вниз перед поворотами, исходя из данных навигации, но на треке это, понятное дело, не работает. Зато ручной режим честный, и коробка не переключается вверх. Впрочем, большинству хватит и спортивного режима даже на треке, не говоря уже о городе. Даже недолюбливающий передний привод, хотя и добившийся на нём своих главных побед, Борис Шульмейстер к концу своей сессии сдался: «Отличная машина!». В отличие от всех своих конкурентов, Mini всегда был готов дать немного больше, благодаря автомату, неповторимому стилю и имиджу бренда, а теперь и вовсе не требует жертв. Поэтому-то этот уличный дэнсер и стал настоящим money maker’ом. И останавливаться не намерен, ведь из шэйкера в обычный автомобиль его можно превратить нажатием одной кнопки. Может ли хот-хэтч быь с автоматом? В России он только таким быть и должен! Технические характеристики Mini John Cooper Works Тип двигателя Бензиновый, с непосредственным впрыском и турбонаддувом Рабочий объём, см³ 1 998 Число цилиндров 4 Число клапанов 16 Макс. мощность, л.с/об.мин. 231/5 200 – 6 000 Макс. момент, Нм/об.мин. 320/1 250 – 4 800 Трансмиссия Роботизированная, 6-ступенчатая Тип привода Подключаемый Передняя подвеска Независимая, пружинная, McPherson Задняя подвеска Независимая, пружинная, многорычажная Тормоза Передние дисковые вентилируемые и задние дисковые Габариты (ДхШхВ), мм 3 874x1 727x1 414 Колёсная база, мм 2 495 Дорожный просвет, мм 143 мм Снаряженная масса, кг 1 220 Максимальная скорость, км/ч 246 Разгон до 100 км/ч, с 6,1 Расход топлива (комб.), л/100 км 5,7 Объём багажника, л 211 Объём топливного бака, л 44 Размер шин 205/45 R17 Цена, руб. от 1 770 000   Am.ru

Cостоялась мировая премьера второго поколения «семерки» Audi Немцы представили большой лифтбэк (хотя они его и называют четырехдверным купе) Audi A7 — машина, как и флагманский седан A8, соткана из последних достижений Audi. Причём с момента дебюта A8 прошло всего несколько месяцев! Упор на дизайн         Снаружи A7 вообще никак не спутать с «восьмёркой». Профиль с «взлетающей» подоконной линией напоминает о прежней модели, но задняя часть теперь не столь тяжеловесная. Спереди взгляд цепляет большая шестиугольная решётка радиатора и заостренные фары (они, кстати, светодиодные, а по заказу установят матричные или лазерные). Сзади остался спойлер, который поднимается на скорости 120 км/ч, а фонари теперь соединены поперечной секцией.         Кузов выполнен из стали и алюминия. Главная особенность — острые грани в сочетании с «чистыми» поверхностями. Как говорят в Audi, носителем их нового дизайнерского языка стала новая A8, но если большой седан подчеркнуто консервативен (кто помнит, как он выглядит?), то «семерка» одновременно и лаконичная, и яркая. К тому же, лишена многих хромированных деталей. Интересно, что новая A7 оказалась чуть меньше предшественницы, пусть и совсем незначительно — длина сократилась на 5 мм (4 969 мм), ширина — на 3 мм (1 908 мм) и лишь в высоту «семерка» прибавила 2 мм. Но колёсная база теперь больше на 12 мм (2 926 мм), поэтому пропорции стали лучше.